[pag01]

… Вот я вам скажу, что сложно читать и что плохо воспринимает массовый читатель. Массовый читатель не умеет читать короткие рассказы. Вообще. Потому что короткий рассказ – это очень сложная вещь, очень концентрированная. . /////сам спорн утверждение- мне как раз казалось что наоборот// либо проблемы с дыхан на длит дистанции, то что не можешь взять наскоком; или не захочешь такую ношу- если Петруш в гомеопат дозе еще да, то роман - даже и предст трудно ////

......Дальше есть отбивка и конец рассказа, там семь строк. И вот я беру этот рассказ, распечатываю его, отрезаю эти семь строк, раздаю студентам и говорю: «Дальше идут семь строк, допишите их». И дальше – кто во что горазд начинают дописывать........

////это то что фандом предоставляет вдоволь

на самом деле мне всегда казалось достаточн фика в том виде как он есть- незаверш была их формой, внутри котор этот конкртн фик я и воспринимала; как раз наоборот , мне казалось продолж будет хуже и только убавит очаров фику

и пожалуй, только в одном случае было жалко, что я не узнаю как там все закончится
т.е. казалось бы в чем дело - тебе и карты в руки-фантаз себе все что душа пожелает, но не сработало
и главное, как дразнится, кажется, одно маленьк усилие и ты поймешь замысел , один шаг и откроется
ведь подумаешь, какие м.б.ловушки внутри заданного жанра - ну ск-ко их там всех падало в дыру нору, шли навстречу пр чтобы встретить в конце маски/зеркала/себя, мир должен вернуться в исх точку - вопрос, что он отдаст за это /б. готов или должен/
или все не так и это просто наваждение самого текста, так жаль отпускать
и как только могла бросить такую красоту - воронка с широкими краями , пустое место и потихоньку, по мере приближения к центру, сгущается воздух, и от людей стан-ся не протолкнуться

где еще найти такой - яркий и наст-ко схожий с музыкой, доставл острое удов-вие, не по мозгам или нервам, а именно что на чувств уровне



У американских профессоров, даже преподающих литературу, как правило, дома нет книг. Ноль. Я видала только двух людей, у которых есть.
Понимаете, когда книг нет – совершенно другое воспитание. Потом они попадают в колледж. Те, кто прошел либо частные школы, хорошие, либо католические школы – тем книга не страшна, они умеют письменную культуру воспринимать, она у них хорошо идет, они быстро приучаются. Может быть, они достаточно начитанны. А обычный человек ничего не читал, пока в колледж не попал. Там такой низкий уровень.////ага,за это и куснули ее, ааа задорновщина, т.е. удивит-но наск-ко постор фраза может именно тебе быть против шерсти, против воли просып-ся внутрен лягушка, а вот твои соседи , а их книги , а кажд родит собрание с требованиями <и чтобы каждый день читали>, а обязат походы в школьн библиотеку////



ТОЛСТАЯ: Вы во всем совершенно запутались. Во-первых, смотрение телевизора и чтение книг – это абсолютно противоположный процесс. Потому что не надо делать усилие, чтобы смотреть телевизор, это он все время верещит, верещит, верещит, его можно только заткнуть. Он активен по отношению к тебе. А книга – ты активен по отношению к ней, потому что ее надо читать, надо свой мозг двигать по страницам – туда, перевернуть, дальше, дальше, дальше. Любит он это или не любит, я не знаю. --- Телевизор даже можно заставить смотреть: вы пришли, а он работает, есть такие кафе, рестораны, в которых насильственные телевизоры. А книгу никто вас заставить не может читать.

ТОЛСТАЯ: Да. Намерения бывают, вообще, бывает всё. Но эта книга ничему не учит – поверьте мне. Она вызывает острое наслаждение.


ТОЛСТАЯ: Да он не воспитывается! Если у вас дурной вкус и вам эта книга нравится, значит вы нашли друг друга и очень хорошо.


. Тексты бывают совершенно запредельные. Рваные, несвязанные. Через слово, в частности, человек себя собирает в какую-то кучку. Почему литература никуда и не денется. Кино может пропасть, живопись пропала, танец и театр, наверно, не пропадут, потому что это тоже способ цельного выражения – особенно танец, физическое движение. Пение, конечно, никуда не пропадет, другое дело, что могут исчезнуть все учителя, приемы, все знания, тем не менее, кому не совестно петь, он запоет. И слово не пропадет. Оно в этом смысле тверже меди и долговечней пирамид. Это очень естественно человеку – словом выражаться.

Единственный случай, когда говорить надо, – это когда что-то тебе очень нравится, тебе хочется донести это до этого человека, потому что это просто приятно человеку. Он же не знает – как? Ему же не все доложили, кто его книжку прочитал. Поэтому если это очень нравится – то это надо говорить. А когда не очень нравится – лучше промолчать. Ну, обидишь же человека. А что он может с этим сделать? Просто сделаешь неприятность и все.

, там нужно удержать свои стандарты, которые тебе позволяют считать себя человеком, себя уважать и не быть раздавленным этим миром, надо удержать эти стандарты по мере возможности. Если ты можешь существовать в ситуации эскапизма только, ну значит, только в ситуации эскапизма. ......... Ломают человека именно на том, что заставляют его, как у Оруэлла в его романе, именно отказаться от ценностей – нечестными способами давления. .