))

asia-datnova.livejournal.com/1332588.html?style...

Пасущиеся тазы меня немного удивили. Тогда я снова посмотрела налево:

But this was never
A ghost's endeavour
Nor, finished this,
Was ghost at ease;
And till it pass
Love shall not near
The sweetness here
Nor sorrow take
His endless look.

И направо:

"И некий дух
(Он вне эпох)
От сих до сих
Ведет двоих,
Но тут подвох:
Он не любовь
(Господь, избавь!)
И не печаль
(Меня уволь!)"
---------------
"Нырни руками в реку,
Поглубже зачерпни,
До срока, о, до срока
В грядущее взгляни".

@темы: Ссылки

---

важно: она поняла, где ее край, и сделала максимально хорошо то, что могла

katichka.livejournal.com/543918.html

Ничто так не веселит эту подтянутую, напичканную ботоксом, напомаженную публику, чем вставший на путь испрвления Большой Американский Лузер//corpuscula


в зеркало смотрит и сам себя не узнает от отвращения
-----------------pro menja

@темы: Ссылки

---

Summertime, an' the livin' is easy
Fish are jumpin' an' the cotton is high
Oh, Yo daddy's rich an' yo' ma is good lookin'
So hush, little baby, don't you cry

One of these mornin's, you goin' to rise up singin'
Then you'll spread yo' wings an' you'll take the sky
But till that mornin', there's a nothin' can harm you
With daddy & mammy standin' by

+коллекция (950 файлов

http://websound.ru/mus_collection_r.htm

@темы: Ссылки

---

разовая доза

www.glassesreflect.net/hd/losingside11b.php

"You asked me once why I cared about you. Do you want to know the real answer?"

"Yes," Draco whispered.

"Because I know you'll always do whatever it takes to protect yourself. You'll never die to protect me, and that's the reason I'm playing this game with you. Because it's okay to kiss you and hold you, because you'll be able to take care of yourself. If you betrayed me, then we'd both survive it. It would hurt, but at least you'd be alive."

"If I betrayed you, Potter, you probably wouldn't live through it."

"That's where you're wrong, Malfoy. You think I trust you unconditionally because I'm a Gryffindor. Because my name is Harry Potter and you've spent your entire life listening to tales of the righteous greatness that is me. You think I'd just let you lead me blindly into a trap. Only love makes you that blind, Malfoy. I don't love you yet."



. I want to play a game with you. Since the truth comes most naturally to me and lies most naturally to you, then we will ask each other a series of questions. I will answer truthfully and you will answer with lies. Yes or No questions. Anything goes. Would you like to play?"

--- Not for the first time, Harry wondered what had happened to Blaise to make him whatever it was he was now. Blaise had been normal once, just like he and Draco had been. He wasn't now. Whatever he was now, it wasn't sane, and it sure as hell wasn't normal.

. "Do you know what happened to Draco during the summer after fourth year?"

Blaise's eyes narrowed, and Harry could see his shoulders tremble, "No. Did you enjoy watching Cedric Diggory die?"

"No," Harry murmured. He'd definitely hit a sore point with that last question, but it probably wouldn't be a good idea to push that line of questioning too fast. "Do you know what happened to Draco because he told you?"

"Yes. Are you trying to convert Draco to your side?"

"Yes. Do you know what happened to Draco because you were there?"

"Be careful, Potter. This game can be over just as quickly as it began."

---
Blaise nodded, pulling his legs to his chest and hugging them tightly. "Maybe, but not to hurt you. Did you know that with the proper discipline the Cruciatus curse can damage the mind, but leave it essentially intact? It takes a great amount of skill and training, it's easier to simply break the mind into pieces. Easier and safer. However, the best and most loyal servants can be constructed through careful application of the Cruciatus curse. A mind can be crafted and honed through pain and madness to create the most useful tool at a wizard's disposal."




"I don't want to hurt you."

"You won't hurt me, Potter. I'll never let you hurt me."

"Okay," Harry whispered, his voice shaky as he closed his eyes and set about picturing the delicately ridged skin beneath his fingertips tearing open, splitting apart beneath his touch and spilling blood. He pictured the flesh ripping and he could feel it as warm blood bubbled forth, covering his fingers, and he heard Draco's scream like a distant cry as he pictured that flesh mending itself once more, smooth and flawless perfection beneath his fingertips. Flesh cool and warm at once beneath the thick layer of spilled blood. He knew that if he wanted he could open that flesh once more; he could spill that warm blood until the body cooled and died. And it frightened him.

And thrilled him.

And that was perhaps the worst of it.

When he opened his eyes he found Draco kneeling in front of him, hands cupping his shoulders, shaking him. "Potter! Potter!"

Harry gazed at him for a long, dazed moment before glancing down at his hands to find them clean of blood. If there'd even been any blood on them to begin with.

"Potter!"

Harry glanced back up to find Draco's face a bare inch from his own. Before he could think of what he was doing, Harry closed that last inch and caught Draco's lips blindly with his own.

There was no thought, no doubt, just the need to feel Draco's lips beneath his. To know that he had not given in to that momentary temptation and that this body was still warm and alive and whole. He needed to map the curves of this body with fingers, lips. Memorize the texture of skin and jutting bone. Explore the depths of this soul as best he could, using this body as his vessel. The need to open Draco's mouth and plunder those warm depths overwhelmed any possibility of thinking or stopping.

The next few moments passed in a blur of skin and touch, warmth and wetness.

A soft muffled cry escaping Draco's mouth as he pushed fingers through Harry's tousled hair.

Soft yanks and tugs as his fingers worked through the tangles.

Harry's arms wrapping around Draco's waist, pulling him closer.

The warmth of skin against skin and the thrill of thrusting hips.

Draco's teeth against his neck, bruising the skin.

His lips dusting kisses across Draco's cheekbones.

Draco's voice, a harsh, broken whisper. "Need you... so much..."

He felt Draco's fingers struggling with the fastenings on his trousers and reached down to help, allowing Draco to shove his trousers off as he bit at Draco's collarbone.

The thought splashed over him like cold water, and he snapped to himself to find that they were both still clothed, barely, in boxer shorts and the trousers that were still tangled about Draco's ankles. His legs were locked around Draco's waist, their hips grinding together almost painfully as Draco clung to him, mouth buried against his throat to muffle his moans. Harry swallowed, his fingers tangled in Draco's soft blond hair.

His body was too hot, almost feverish, and he heard someone groan, loud and low and deep, and realized that it was he.

"Draco?" he whispered, and he felt the blond jerk, as if awakening from a dream.

"Don't... call... me... that," Draco panted, drawing back enough to look at Harry with an unfocused gaze. "What are we... We shouldn't be doing this, Potter."

"I realize that," Harry replied, untangling his legs from Draco's waist and slipping out of the blond's embrace. His body screamed its protest at the move, and it took more self-control than he'd previously thought himself capable of to keep from throwing Draco to the floor and finishing what they'd started. He continued to scoot backwards until he was seated on the icy stone floor.

---

"I think I do," Draco muttered. "That spell I had you perform has side effects, Potter. Increased passion is one of them. When it's used in a torture situation, it just increases the torturer's fervor. Makes him want to hurt the person he's torturing just that much more. It allows the torturer to go on for days without sleep or rest. Very efficient. I figured that it wouldn't have an effect on you because you weren't trying to torture me. Apparently, I was wrong. And... I suppose... I should have done more research before making you perform it. I'm.... sorry."

Harry couldn't help smiling at the grudging tone in Draco's voice. "You really hate admitting that you're wrong, don't you?"

"You're just figuring that out?" Draco grumbled, raising his gaze to Harry's once more. "I really am sorry, you know."

"I know. It's okay. We're both still in one piece, right?"

"I suppose. You know, even though it's a very, very bad idea, I..."

"I know"
Draco laughed softly, shaking his head as he began the laborious process of wriggling back into his trousers, "I hate you, Harry Potter."

"I know. I hate you too, Malfoy."

@темы: Ссылки, Цитаты

---

www.dubna.ru/rastor/Golyavkin/Golyavkin.htm

www.theatre.spb.ru/newdrama/rasskaz/goliavki.ht...



. Они всегда знают то, чего можно не знать. И не знают простого и главного.
Я принял сказанное на свой счет...

Впрочем, по-моему, в искусстве дойти до конца, до самого края не страшно. В жизни страшно


Я не успел спросить, что он конкретно имеет в виду, он уже ушел в другую сторону. И так всю жизнь - невозможно было добиться разъяснений, он всегда уходил от этого в сторону. Оттого, наверно, и производил на меня устойчивое впечатление: сказанные им короткие хлесткие фразы как бы навечно западали мне в душу и сверлили мозг своей энергией и загадочностью...
Я только собрался читать роман знаменитого писателя, как он будто приговорил меня:
- Я не терплю толстых книг. Они не для меня. Они для толстых. Пусть заплывшие салом читают их в гамаках. Кому тяжело носить свой жир, легко прочесть толстую книгу. Для меня толстая книга тяжела. Нет, толстые книги не для меня...
Верите ли, под влиянием его речи я так никогда и не прочел той книги...

А то, на что уставились люди, отчаянно болтается между ног


А мне каждую ночь снилось, что мне вышибают зубы. Сон был дурной, и я ждал, когда настанет худо. Каждую ночь я со страхом шел спать. Я боялся сна, он повторялся уже которую ночь. Вставал утром, таращился в зеркало, проверял свои зубы. Сон отравлял мне жизнь. Я старался больше сидеть дома, никуда не ходить. Страх овладел мною. Лицо у меня похудело, поблекли глаза, одна щека нервно задергалась. Большую часть времени я лежал, слушая завывания его мотоцикла. Страшные мысли лезли мне в голову.
А ночью я видел опять тот же сон. Я видел себя с беззубым ртом. Утром дергал зубы, сомневался в их крепости. Как мне казалось, некоторые уже шатались, чего раньше не было. У меня пропал аппетит, навалилось уныние. Я ждал чего-то ужасного.
Во дворе затарахтел мотоцикл, я проснулся, встал с кровати и хотел одеваться. Я потянулся за рубашкой, висевшей на спинке кровати, сделал резкое движение, потерял равновесие, упал. Моя челюсть лязгнула о спинку кровати. Я вышиб себе передние зубы. Тут я почувствовал облегченье, даже улыбнулся: наконец пришло то, что так назойливо долго снилось.

И слышали бы вы, что он тогда говорил. Патетика его казалась мне сногсшибательной, без преувеличения.
- Я художник нашего времени. Я художник из всех художников, которых я не считаю художниками. Все эти сотни художников - чепуха, самые "значительные" из них - кастраты. Я говорю совершенно нагло и совершенно уверенно: я сверкну солнцем среди этой грязи, ..........

Еще монолог, словно стих, навечно врезался в мою память.
- Можно писать и так и этак.
Нужно писать только так.
Нужно писать себя.



Времени проскочило много, для одних, может, сто, а для других, может быть, не одна тысяча лет. Ровесники умерли, другие постарели. Лично мне смотреть на себя неохота - время явно не пощадило.


Да и язык не повернется сказать плохое - вся жизнь положена на художество, уж стоит чего-нибудь. Одних красок истрачены пуды, тонны.
Нельзя не уважать энергию, с отчаянием и злостью вложенную в работы. Конечно, всякий, не только он, платит жизнью, естеством, плотью и кровью. Но ведь у других-то не на что посмотреть. А тут - такой вселенский напор! Энергия направлена не на драку, не на воровство, не на баб, не на преступления. Энергия направлена на открытие нового, на обогащение души человека, для блага его... - ведь это же хорошо! А самое главное - видно, вот оно, есть что показать этому самому человечеству

Хоть отбавляй злости в лаконичной изысканной форме. Нарочно! Чтобы зрители, привыкшие искать к себе симпатии, с отвращением отворачивалась от его образов.
Ишь ты, гений, разложил человека на части - попробуй теперь его собери. Пощади! Природа создала человека в целости как самоорганизующуюся систему. А тут всему конец, сплошное крошево...
Впрочем, по-моему, в искусстве дойти до конца, до самого края не страшно. В жизни страшно. Но в искусстве всегда можно начать все сначала. Пока свежо, и безобразное интересно. Если подобным заполонят, а так обычно и водится, тогда конец искусству.
В длительное мирное время появилось на свете много художников. Когда художников СЛИШКОМ много, они друг друга затаптывают, подражанием все превращают в ничто. СЛИШКОМ много идей и личностных мировоззрений делаются обыкновенным мусором. Слишком людям не нужно.

- Как никогда прежде, я хочу учиться и совершенствоваться...
С ума он, что ли, сошел, как можно, раньше начинать надо было. Опять же я не осмелюсь сказать это вслух, опасаюсь показаться тривиальным.


Я скверно вел себя в обществе. Стоял задом к дамам. Громко разговаривал. Зевал, широко открывая рот. Сморкался на пол. Неприлично урчал животом. Перепортил уйму воздуха.
Спал, когда все работали, и работал, когда не спал.
Больше ел, чем работал. Когда ел, чавкал.
Никогда ничего не учил.
Беспрерывно хвалил свой несравненный ум.
Десятилетиями терзал порядочных людей художественными дилетантскими претензиями.
И, наконец, запорошил весь мир композициями, от которых у всех воротит с души.
- Молодец! - сказал я со смехом.
- Правда? Ты так думаешь? - засмеялся он и пожал мне руку.
- Правда, правда, - сказал я, - что теперь сделаешь. Ведь ты, наверное, здорово устал. Этого с тобой никогда больше не повторится!
Никогда больше с ним этого не повторится.
Слава Богу!
Как жаль!

@темы: Ссылки, Цитаты

---

izubr.livejournal.com/

Выйдя и не повстречав
Октябрь был дождем, непонятным месяцем,
Светлел к пяти и меркнул после шести
Мария знала, что если она поместится,
Она непременно
Куда-нибудь
улетит.
Стучал по окнам вечер добропорядочный,
Седых волков
И туфель без каблуков.
Мария была крыло и дрожала рядышком
С приблудными
Обрывками
Облаков.

А этот город - его б хоть как-то помять еще
Подрихтовать, приделать глаза и рот,
Но он накрылся закатным розовым мякишем
И отвернулся
Шпилем
Наоборот.
Он ждал ее, он пах леденцами мятными,
Он был готов перед нею огнями высыпаться.
Мария приехала только вчера, понятно вам?
Она пока что просто
хотела
выспаться.

Ну, кто она ему - не жена, не крестница,
Да он ей, в общем, даже знаком-то не был.
Он улыбнулся, тихо сошел по лестнице,
И в первый день
Мария была
Небо.
И это был не какой-то там сон, а сон-царь,
Она просыпалась, захлебываясь восторгом.
Мария щелкала по иконке солнца
и солнце послушно
выкатывалось
с востока.
И пахло гвоздикой, просторно, светло и дико,
И во рту было свежо и немножко солоно.
Мария была блондинкой
Поэтому солнце
иногда катилось
совершенно
в другую
сторону.

На небе разгорался закат игольчатый,
Бежали псы, мешая хвосты с травой.
Мария была ласточкой, колокольчиком
И камешком,
Блеснувшим
На мостовой,
И вечером, звенящим, тугим и замшевым,
Заматывающим впрок на веретено
Коричневые ветки, залезавшие
В чужое
недозволенное
окно.

Мария была звезда и - деваться некуда, -
Она рассыпалась над ледяной водой
Горячими серебряными монетками
Зажатыми
в мозолистую
ладонь.
А сердце ныло, билось теплом и голодом,
Стонали корабли, башмачок хромал.
На третью ночь Мария случилась городом
Птенцом, пригретым
На девяти
Холмах.

Он приносил стихи в её колыбель читать,
Качались на волнах фонарей круги.
Мария просыпалась, в висках бубенчато
Стучали
Неоплаченные
Долги.
Он исчезал в туманной неяркой проседи
Чужим казался, меркнул и ускользал.

А город был Мария и город бросили
Точнее просто
уехали,
не сказав.

Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать. Скоро каникулы, восемь лет, в августе будет девять. В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско, солнце оставило в волосах выцветшие полоски. Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы. Витька с десятого этажа снова зовет купаться. Надо спешить со всех ног и глаз - вдруг убегут, оставят. Витька закончил четвертый класс - то есть почти что старый. Шорты с футболкой - простой наряд, яблоко взять на полдник. Витька научит меня нырять, он обещал, я помню. К речке дорога исхожена, выжжена и привычна. Пыльные ноги похожи на мамины рукавички. Нынче такая у нас жара - листья совсем как тряпки. Может быть, будем потом играть, я попрошу, чтоб в прятки


Мама на даче. Башка гудит. Сонное недеянье. Кошка устроилась на груди, солнце на одеяле. Чашки, ладошки и свитера, кофе, молю, сварите. Кто-нибудь видел меня вчера? Лучше не говорите. Пусть это будет большой секрет маленького разврата, каждый был пьян, невесом, согрет, теплым дыханьем брата, горло охрипло от болтовни, пепел летел с балкона, все друг при друге - и все одни, живы и непокорны. Если мы скинемся по рублю, завтрак придет в наш домик, Господи, как я вас всех люблю, радуга на ладонях. Улица в солнечных кружевах, Витька, помой тарелки. Можно валяться и оживать. Можно пойти на реку. Я вас поймаю и покорю, стричься заставлю, бриться. Носом в изломанную кору. Тридцать четыре, тридцать...


А что не допивали - то днем лакали, ходили, глупо тратили проездной, смотри, какое утро над облаками твои глаза наполнит голубизной, смотри, как солнце плавится жидким медом, щекочет, жарит спину под рюкзаком, а ты читаешь Канта и Айрис Мёрдок, и собираешь всех, с кем уже знаком. А по ночам ты смотришь, как в мути рыхлой проклевывается ласковый вздох дневной. У кошки девять жизней - и кошка дрыхнет, тебе подобной роскоши не дано. Автобусы

Пока они там возятся в голубиных своих небесных сферах и чертежах - дай Бог тебе ни с кем не делить любимых и уходящих за руку не держать. Дай Бог тебе не видеть ночных кошмаров, не захлебнуться в логове мертвых фраз. У кошки девять жизней - но кошке мало, а у тебя одна - и тебе как раз. Дай Бог, чтобы в глазах твоих не мелькало безвыходное жалкое "Если бы", дай Бог тебе кроить по своим лекалам податливое туловище судьбы. Пиши, как есть, без жалости, без запинки, не будет, не придумано девяти.

Не даст Господь - так сам разбивай копилку, раскрыть секреты, по уши в них войти,
Расходовать, что выдано, до крупинки. Не думая, что может и не хватить.

izubr.livejournal.com/?skip=25

И когда ты будешь плакать, что скоро двадцать, то есть четверть жизни вылетела в трубу, не умеешь ни общаться, ни одеваться, и не знаешь - а куда тебе вдруг деваться, только богу плакаться на судьбу.
И когда тебя не возьмут ни в друзья, ни в жены, а оставят сувенирчиком на лотке, ускользнут, уйдут из жизни твоей лажовой - а тебя из печки вытащат обоженной и оставят остужаться на холодке.
И когда тебе скажут - хочется, так рискни же, докажи, что тоже тот еще человек, ты решишь, что вроде некуда падать ниже, и вдохнешь поглубже, выберешься из книжек - и тебя ударит мартом по голове.
И вода, и этот воздух горячий, блядский, разжиженье мозга, яблоки в куличе. И друзья, котрые всё же смогли добраться, обнимают так дико трогательно, по-братски, утыкаются носом в ямочку на плече.


Это просто осень и все устали по грудь, по горло, по город, завязли в болоте, уткнувшись в родное горе, такое серое, вытертое местами, шагали, ночью не спали, в метро листали, застыли и их застали - такими нежными, дышащими,пустыми, простыми, хватай скорее, а то остынет.


Вот так проходят эти, почти-осенние, почти совсем живые пустые дни, которые начинаются воскресением, кончаясь так, как тысячи дней до них, их не удержишь в пальцах - уж больно скользкие, бездарная беззастенчивая пора, ты приезжаешь вечером на Московскую, а уезжаешь с Автово и вчера. Друзья живут, хоть плохо, но как-то маются, а ты чем хуже, тоже себя ищи, один качает мышцы и занимается, другая, вот, влюбляет в себя мужчин. Пойди помой посуду - работа та еще, отправься в лес, проспаться, пожрать, поржать. А ты стоишь зубами за мир хватаешься и думаешь, что он будет тебя держать.


Ползет-не ползет строчка, плохо идут дела. Была у меня дочка, тонкая, как стрела. Ходила за мной следом, касалась меня плечом. Училась будить лето, учила смеяться пчел. Ноябрь дождем вертит, взбирается в рукава. Прозрачная, как ветер. Певучая, как трава. Я пробовал жить вечно - не выдержал, не могу. Была у меня свечка - елочка на снегу.
Который там час? Точно не знаю, стрелки в нуле. Была у меня дочка - лучшая на земле. На улице мрак - пес с ним, проветрюсь под злой водой. Училась писать песни и плакать над ерундой. И мне не ходить в парках, судьбе чужой - не мешать. Кормила синиц в парках, вязала лохматый шарф. Жизнь выскочила внезапно, как сердце из-под ребра. От озера шел запах меда и серебра.
За зиму весна платит, у мира новый виток. Я дочке купил платья, два платья разных цветов. Всё, так как она просила и счастью цена - пятак. Белое - чтоб носила и черное - просто так. Оставил возле подушки: проснешься - и надевай. А сам зевнул благодушно и лег себе на диван. Вот только слезы глотаю, и ломит в висках тоска, ушла моя золотая, а мог бы не отпускать.
Не буквы - одни точки, часок почитал - слег. Была у меня дочка, девочка, мотылек. Так прыгнешь с кочки на кочку и свалишься в никуда. Сиреневый колокольчик, березовая вода. Теперь что ни день - вечер, слова - всё равно не те. Была у меня свечка, искорка в темноте. Растаять в песке снежном, заснуть, уйти, не глядеть. Осталась со мной нежность - куда мне ее деть?
Остались со мной краски - тьма неба, белая пыль. Исчезла моя сказка, начав для себя быль. Давно уже пилигримы отправились петь на юг. Она ведь идет мимо - а я и не узнаю. На улице минус тридцать, ни слова не говоря, не дочка моя - царица несет на руках царя. Царица - вязаный свитер, царица - гордая стать. Я рядом бегу - свитой и пробую не отстать. Обрывки души - сшей-ка, последний - смотри - шанс: на толстой царевой шейке лохматый смешной шарф. Царь спящий, как черепаха, закутанный, шерстяной. Мне кажется, снег пахнет нагретой солнцем стеной.

Хочешь вырасти Гуинпленом? Приезжай, а я научу

В этом городе зима начинается внезапно.(с)
Есть люди, которые пишут такое прозрачное, как горное озеро с узкими берегами. Они сочиняют его и тут же прячут, чтобы никто, не дай бог, не топтал ногами, оно настолько тонкое , незаметное, как платье у короля, только настоящее, залётное, неземное, за-летнее, чем-то насквозь заоблачным нас поящее.
Есть женщины, которые выглядят столь прекрасными, что даже стыдно дышать с ними тем же воздухом, они на тебя посмотрят - ну только раз, на миг - и можно счастливым сдохнуть, и каждый, вот, сдыхал, они такие легкие, незнакомые, одновременно слабенькие и сильные - вот кажется только что ведь поил молоком ее, кормил с ладошки дольками апельсинными, она смеялась, думала что-то важное спросила что-то типа: "посуду вымыл ведь?", потом взглянула нежно глазами влажными - и ты от счастья слова не можешь вымолвить.
Есть время - оно для каждого очень разное, когда становишься частью чего-то общего, допустим где-то на громком звенящем празднике а может, в ночь пробираясь по лесу ощупью, твои движенья становятся слишком плавными, и руки неловко застыли, мелодий полные, и значит, здесь твоя нота одна, но главная, сыграй ее, ну, пожалуйста, так чтоб поняли.
Есть тот, у которого с нами одни лишь хлопоты, одни заботы, бессоницы и лишения, ему и так тяжело, он сжимает лоб, а ты и я глядим и ждем какого-то утешения, и ждем дороги правильной и единственной, так, чтоб пойти и выйти куда захочется. Стоит - замучен, тощ совсем, неказист - спиной, наверно, стонет - когда же всё это кончится. А что поделать - сам ведь всё это выдумал, копайся теперь в их обидах, изменах, ревности, он оглянулся и извинился - выйду мол, вернусь и отвечу каждому по потребностям.
Сидит на крыльце и смотрит с испугом на руки - зачем всё это, оно ж никому не нравится, а небо уже над ним разожгло фонарики, и дышит холодом - ох, артрит разыграется.
А в доме пахнет лекарством, горелой кашею, болит висок и сердце стучит всё глуше и... и он опускает голову, нервно кашляет и хрипловатым голосом: "Я вас слушаю..."




И вообще босиком лучше. И вообще. Мы пошли на кухню ставить чайник.
Он пришел за нами с тапками и сказал: "Наденьте. Я тут сижу один. И у меня целый дом пустых тапок."
И меня пробило почти до слез. Это же совершенно страшный символ внезапного, горького и беспросветного одиночества. Одиночества, к которому не привык. Одиночества, с которым не выжить. Когда ты сидишь один. И у тебя полный дом пустых тапок.

Я даже потом честно старалась их не потерять. Чтобы хоть часть пустых тапок в доме была заполнена.

взвивается пыль по его следам,
И взвивается музыка - Нотр-Дам
Де Пари, допари или докури,
Только лучше всё же не говори,

Только лучше спрячься в углу, в тени,
И ладони к облаку протяни,
И рассмейся, прыгай, кричи, танцуй,
Пока время не подошло к концу,

Пока ветер кружится по стене,
Пока вечер всё-таки не стемнел,
Пока белой бабочкой на диван
Не присядет письмо мое с меткой: "Вам"

@темы: Ссылки

---

Юрий Коваль
<Есть на свете такие люди, которые умеют убегать.
Сидят, сидят вместе со всеми за дружеским столом, едят, пьют, смеются - и вдруг вскакивают, хлопают дверью - и бегут!
За ними гонятся, кричат, извиняются, уговаривают, а они бегут, бегут, убегают. А потом уже падают в траву и плачут.
Мне такие люди не очень нравятся, но я, между прочим, и сам такой человек. Не знаю почему, но порой я и сам тоже вскакивал и убегал, прятался и плакал, а потом уже бежал дальше. Где бы я ни был, где бы я ни жил, я в конце концов обязательно оттуда убегал, только скорость убега была разной - то помедленнее, то побыстрей.>
עוד יש מקום לפלא
по-моему не читала ничего, да и "недопесок" /если это тот фильм/ никак не запомнился

***
upd
Вася Куролесов "пошел на ура", старш в восторге

@темы: Ссылки

---

Man Ray

real-funny-lady.livejournal.com/tag/man+ray

www.leemiller.co.uk/gallerydisp.aspx?cat=3

www.manray-photo.com/catalog/index.php?cPath=32...

www.manray-photo.com/catalog/product_info.php?c...
www.manray-photo.com/catalog/index.php?cPath=32...

@темы: Ссылки, art

---

...его так все и называли - больной ребенок. У других были имена или хотя бы, фамилии. У двоих были номера. Красивые, длинные. А этого звали больной ребенок. Он никогда не выходил. Сидел в своем белом боксе двадцать на двацать и ***

.........

Серое и мохнатое лежало в углу и не двигалось. Больной ребенок осторожно подобрался поближе. Ему ужасно хотелось, чтобы кто-нибудь пришел и убрал это, но не хотелось опять видеть этих, жужжащих. От жужжания у него болела голова.
Больной ребенок несильно подул, и серое и мохнатое как будто слегка шевельнулось. Ребенок отскочил к двери. Если серое и мохнатое на него нападет, он тут же начнет стучать в дверь, и кто-нибудь его спасет. Пусть бы даже и жужжащие.

***

Потом, на комиссии, я сказала, что конечно, вина была и моя тоже - я должна постоянно проверять работу моих санитарок. Но на самом-то деле, я не могла это сделать - врачи запретили лишний раз заходить в бокс. Говорили, это раздражает больного ребенка. А ленивые грязнули пользовались этим и почти не убирали ту часть бокса, которую не видно через окошечко на двери.

***

На третий день больной ребенок перестал бояться серого и мохнатого. Оно было совсем маленькое, и ни разу не попыталось напасть и укусить, даже когда ребенок поворачивался к нему спиной. Поэтому, когда жужжащая вышла, больной ребенок подполз к серому и мохнатому и осторожно потрогал его пальцем. Из серого и мохнатого высунулась гладкая черная головка и покивала больному ребенку. Больной ребенок замер, не в силах пошевелиться.

***

@темы: Ссылки, Цитаты

---

так вот ты какой, северный олень



<дорогой Ихошке от солдата Гусева на незабываемую память>
http://www.filmz.ru/pub/69/11453_1.htm

@темы: Ссылки, kino

---

other names for nutsack
ballsack
tea bag
scrotum


got any?

@темы: Ссылки

---

не умереть с голодухи

**********
Easiest recipe ever.
• Get a pack of chicken tits. Cut them up into small pieces.
• Make a mix of the following spices: salt, black pepper, paprika, ground ginger, & mustard powder
• Get a pan, a skillet. Slowly melt a stick of butter in it.
• Add the spixe mix to the melted butter. DO NOT LET IT BROWN.
• Put the chicken in. Toss it constantly until cooked to taste.
• Get a package of Uncle Ben's long grain & wild rice. Make it in the microewave following the instructions.
• When rice & chick are done, drain sauce from chicken & add to rice. Mix.
• Eat.
• Digest.
• Poop.********
chicken tits - !!! ой, какая прелесть

@темы: Ссылки

---

Parrot by penknife

community.livejournal.com/crossover_hp/66932.ht...



I don't think so," Daniel says. "He was probably born in London."
"Some are," the boy says. He has wild black hair and very tan skin, and there's something in the cast of his face that makes Daniel think it's unlikely he was born in London.

Sparrow isn't a wizarding name," the blond boy says. "What were your parents?"
"What were yours, mate?"
"Wizards," the boy says witheringly. "I don't suppose yours are."
"Much more better," the boy says. "My da was a pirate king, you see, and he carried off the queen of the mermaids. Never minded a bit of fishiness." He waggles his fingers suggestively. They don't look webbed to Daniel.
"They only let humans in Hogwarts," the blond boy says, but he looks nervous.
Jack grins. "Are you sure?"


"Is that really a parrot's egg?"
"It might be," Jack says. "In the market for one?"



He shows his open palm to Daniel. The coin is gone.
"That's not real magic, is it?" Daniel asks.
"You don't know how I did it, do you?"
"Well, no ..."
"Then it is," Jack says, looking satisfied. There's a pause.
"Can I have my coin back now?" Daniel asks.
"Sorry, mate," Jack says. "It could be anywhere." He shrugs, not looking particularly apologetic.






"Are you sure you're supposed to be in Slytherin?"

"The hat never lies," Jack says. He smiles at her as if sharing a secret. "All right if you're a hat, I suppose."

"I'm not a hat," Eustasia says. She feels that somehow this conversation has gotten away from her. Her sister never said anything about strange boys accusing you of being hats.

Jack waves his hands. "I meant the general you. People." He attacks the chicken with a fairly disgusting degree of pleasure, and wipes his hands on his knees.

"Where are you from?"

"India," Jack says. "Or thereabouts. Really more near Jamaica. By way of Madrid. By way of Bristol."

"Those places aren't anywhere near each other," Eustasia says.

Jack points a chicken leg at her. "Seen them on a map, haven't you? Not but this far apart?" He gestures with parallel chicken legs.

"That's a map," Eustasia says. "In real life the world is ... is huge, and round. Gregorius the Grave proved that centuries ago."

"You been all the way around it, then?"

"I don't need to," Eustasia says. "I've read books."

"How do you know the books don't lie?"

"Books don't lie."

"Like hats."

"Books are not like hats," Eustasia says.

"What do you think of my hat?"

"I don't think it fits you properly."

Jack shrugs. "It probably fitted the lad who bought it better."

"You stole your hat?" Against her will, Eustasia is finding herself fascinated.



Sparrow is sitting with his back to the tower, a bottle in one hand and a pipe in the other, smoke curling up toward the sky. He is apparently telling them a story about cats.

"What is going on here?" Medusa asks, a good all-purpose sort of teacherly question. Daniel and Eustasia cling to each other in a way that makes it seem clear to her who the courting couple here are. She scowls down at Sparrow, who she's sure has encouraged this.

He shrugs. "They wanted to see the stars."

She is tempted to ask him whether he wasn't courting Eustasia himself, but there's something in his face that doesn't invite her to. If he's lost what he wanted, he's still gained some measure of influence here, as matchmaker or enabler or whatever it is that he is. That's a good Slytherin way of taking your losses.



"Why did you do it?" Jack has had a talent for mayhem since the start, but Daniel thinks even he should have known that stealing the Sword of Gryffindor and attempting to pawn it in Hogsmeade would not go well.

Jack shrugs. "To see if I could?" He grins. "Everybody gets caught once. The trick is to not get caught all the other times."



but there are a lot of things he's learned you don't say to Jack if you want to stay his friend. They include anything that reeks of sentiment, so Daniel doesn't say


Jack grins and tosses his hair, and now Daniel can see he's got the long tip of his wand tied into his hair like some exotic ornament. There are other things glittering in his hair, beads and coins and who knows what else. He looks odd and strange and somehow more himself than ever before.


He's still for a moment, and then goes into wild motion again, rummaging in the purse tied to his belt. "Here," he says, and presses something into Daniel's hand. "I don't know as I'll be able to look after it properly for a while."

Daniel looks down at what might be an egg resting in his hand. "Your parrot?"


The egg hasn't hatched yet, but Daniel can't bring himself to throw it away. He tells himself you never know.

@темы: Ссылки, Цитаты

---

анти-депрессанты
Museum of Depressionist Art


"After the Pequod: Moby Dick's Later Years"
Sri Rhadapadaman Padarhadamom

Herman Melville's classic tale ends, as we know, with the death of Ahab, the sinking of the "Pequod" and the rescue of Ishmael…. After 10 years of meditation he had freed himself from the wheel of reincarnation and his previous sins of the shedding of blood, and from that point he lived as a holy hermit in a nearby sea-cave, where he became noted for his wisdom and kindly temperament….


"Unhappy Man Fondling a Mallard" Henk Tulusletrack
...In the subject painting Tulusletrack captures the essential sadness of a Basque farmhand engaged in the seduction of a local mallard. You can almost hear the soothing words as the man caresses the waterfowl while fantasizing about "les cruches magnifiques" of his faraway love, the milkmaid Marta. Ducks are a common erotic surrogate among the Basques, particularly when the quadrupeds are locked up or going steady with other agrarian laborers.



"The Ill-Sighted Dentist" Jan San van Ham
Using a miniature easel and tiny brushes, he was often able to surreptitiously record medical atrocities as they happened, without the knowledge of either the victim or the practitioner.


"Saint Francis on Ecstasy" Joe Ballooni
….Jamaica agreed with Ballooni, and Rastafarianism provided both spiritual direction and the bomber joints that inspired him to produce works like "Dude! Where's My God?"



"The Lester Children Find Mommy's Happy Pills" Judy Lester
According to the story accompanying the painting, the artist came home one Saturday afternoon to discover that her children, Hansel and Gwendolyn, had found a bottle of Valium in a dresser drawer and had not only taken several of the tablets themselves, but had dosed the family cat "Guntrum" as well...…. The fate of the cat is unknown

"Young Girl with Noose" by Jan Vermineer
Saddened by what he saw as desecration, Vermineer fell into his Depressionist phase, where his young, now fully-clothed maidens are caught in the act of offing themselves through a variety of methods. "Young Girl with a Noose" is the first of this series, which also includes "Young Girl with a Suicide Note," "Young Girl with a Jug Probably Filled with Strychnine," and the lost masterpiece "Young Girl with a Handgun," also known as "Tapestry with Wide Red Splash."


"Still Life with Prozac®" by Vincent van Gark

...he soon became intrigued with what he called "the innerspace light show" provoked by different combinations of readily available chemicals. He turned to art as a way of recording and expressing these "mind-bending" experiments, which he was unable to otherwise articulate….. His experiences with opium led to the "Whoa! Sunflowers, dude!" period…


"Nyet!" (The Tsarevna Sophia Alexeevna Refuses to Pose in the Nude) Ilya Rapein

и поправил очки

- ты прекрасно знаешь, что я не выношу многолюдные места, и вонь, и танцевать….
Гарри никогда не умел выказывать свое недовольство напрямую.
пригладил бы волосы, хуле. Рон поймет.
наверное, Гарри хотел сказать "ЧТО ЗА БЛЯДСКАЯ ЕБНЯ, КУДА ТЫ МЕНЯ ПРИТАЩИЛ, РЫЖЫЙ ПИДОР, НЮХАЙ СВОЙ КОКС ЖОПОЙ И ОТЪЕБИСЬ", но робко сказал, что не выносит вонь и многолюдные места. и поправил очки. +www.diary.ru/~virthui/?comments&postid=34535899...

@темы: Ссылки, Цитаты

---

из любимого

Bitch, please. You know you just wanted to bruise up all that pale skin. In fact, it’s disturbing how very porny this scene was. Of course he wanted to cause Malfoy as much pain as possible. Malfoy’s hurt him; thus, he must hurt Malfoy+++++he saw the Snitch's silver wings protruding from between his fingers, struggling for release++The Snitch, crushed in his hand as he fought, and now desperate for release. THIS IS SUCH A FUCKING METAPHOR FOR SEX AND ORGASM, PEOPLE. JESUS H. CHRIST WILL SOMEONE BACK ME UP HERE. +

Let’s go:

Harry was not aware of releasing George, all he knew was that a second later both of them were sprinting towards Malfoy. He had completely forgotten that all the teachers were watching: all he wanted to do was cause Malfoy as much pain as possible; with no time to draw out his wand, he merely drew back the fist clutching the Snitch and sank it as hard as he could into Malfoy's stomach.

Whew. *fans self* I’m okay. Harry, however is not: he’s snapped. I’m going to have to take another second to do a fairly restrained victory dance, because, you know, Control. I knew he had it in him. That’s my boy. *tear*

So Harry loses control (*glee*)(okay, I’ll stop). It’s not like our Harry’s always been on the straight and narrow, of course. He’s always been the rule-breaking type, but in an intelligent way; he’s always been careful about not getting caught, and doing what he has to do for the greater good. Even in this, the volume where he embraces his angst and flails angrily in the general direction of the world, he’s been more bitchy than outright psycho. He’s dealt with Draco’s teasing for years, snarking back or just glaring, even as his friends have lost their tempers: Ron, more than once, even level-headed Hermione saw fit to slap the shit out of him. But now he goes off.

Harry’s always been very aware of authority. First the Dursleys, then Dumbledore, Snape, Fudge, Umbridge. It’s a measure of his anger that he complete forgets that teachers are watching, when he’s spent the previous four years almost hyper-aware of the authority figures that could keep him away from Hogwarts and the life he loves so dearly.
Perhaps it was simply a case being in the right place and saying the right things to hit Harry so hard. After all, it’s not like it’s a new thing, Draco insulting Ron, or the Weasley family, or even Lily and James. It would almost be like the situation between Harry and Draco coming to a head, all the insults, snarking, and petty bitching. I don’t think it is, though. Harry doesn’t seem to be at a particularly vulnerable point emotionally, barring general teen angst and the “wah my life is so hard” shtick he’s been pulling for the most of the book. I think it was more that Harry was just at that point where the entire world seems to be against you, and life sucks and hormones are all “AIEEEE” and then someone says the wrong thing and then suddenly you’re like “MOTHERFUCKING GODDAMN SONOFABITCH” and you kind of hit anything available, even if it’s a wall or a table or perfectly innocent couch.

Also, obviously, he wants to touch Draco. I mean, come on, there was no time to draw out his wand? Bitch, please. You know you just wanted to bruise up all that pale skin. In fact, it’s disturbing how very porny this scene was. Of course he wanted to cause Malfoy as much pain as possible. Malfoy’s hurt him; thus, he must hurt Malfoy. I think all these years their fighting could be written off as Malfoy jumping up and down all “look at me, Potter, look at meeeee!” and Harry being all “wha? Hmm? Oh right, yeah, darn you, Malfoy” but now we know it almost for certain. Malfoy’s gotten to Harry, all right. His insults have dug beneath Harry’s skin to the point that Harry seems ready to beat Malfoy unconscious, which I would say makes them pretty fucking effective. There are many different ways to interpret Harry’s feelings for Malfoy, but I no longer think that indifference is a reasonable option, because you’d have to feel pretty goddamned strongly toward someone to attack them like that.

And of course, there’s the whole detail with Harry clutching the Snitch. You know, as far as I’m concerned this is the great H/D fanfiction cliché that never was. As soon as I read it, it made as much sense as fighting turned to fucking, detentions turned to fucking, and rolling around on the Quidditch field turned to, well, fucking. I mean, is that not symbolically fucking beautiful or what? He holds his victory in his fist and uses that same fist to pound Malfoy into the grass, proving his superiority not only in the sky, but on the ground. He wins and wins and even with the spoils still clutched in his hand he needs to beat Malfoy again. Needs to prove himself.

And yeah, porn? Shit like this is why I’m so utterly convinced of Top!Harry and bottom!Draco. Because, yo. Yo. Argue the point if you can, but I’m not tryin’ to hear that. Draco is destined to take it from Harry, in the classroom, in the hallways, on the field and in the bedroom. And I didn’t mean that all in the porny sense, but you know, feel free to go there.

'Harry! HARRY! GEORGE! NO!'

He could hear girls' voices screaming, Malfoy yelling, George swearing, a whistle blowing and the bellowing of the crowd around him, but he did not care. Not until somebody in the vicinity yelled 'Impedimenta!' and he was knocked over backwards by the force of the spell, did he abandon the attempt to punch every inch of Malfoy he could reach.

Firstly, and I think the most important point to note: Malfoy is a screamer. That’s all sit back and appreciate that thought for a minute.

Okay, are we good? Okay. Now: it takes a spell to get Harry off of Malfoy. A spell strong enough to knock him on his ass. Damn, Harry. DAMN. Did you forget that George was even supposed to be involved in this fight? Yeah, me too. I think it was mostly Harry at this point. This was his fight. And really, every inch of Malfoy that he could reach? Motherfucking ouch. And I’m about to come over all swoony at the thought of all those bruises (you’d think the fight!wank would have gotten it out of my system. No.), so let’s move on.

'What do you think you're doing?' screamed Madam Hooch, as Harry leapt to his feet. It seemed to have been her who had hit him with the Impediment Jinx; she was holding her whistle in one hand and a wand in the other; her broom lay abandoned several feet away. Malfoy was curled up on the ground, whimpering and moaning, his nose bloody; George was sporting a swollen lip; Fred was still being forcibly restrained by the three Chasers, and Crabbe was cackling in the background. 'I've never seen behaviour like it - back up to the castle, both of you, and straight to your Head of House's office! Go! Now.'

Dude. DUDE. Did we see this? I’ma show you again: Crabbe was cackling in the background. What the shit? Draco, baby? Those minions of yours? Not up to par. In fact, I think this one passage complete redefines the roles of Crabbe and Goyle. Bodyguards? Like fuck they are. Thugs? Uh, no. Friends? I wouldn’t even go that far. Because Goyle was off doing whatever the fuck (where did he GO?) and Crabbe just stands there. And fucking CACKLES. Um? He lets Draco get slammed by Harry, of all people, and just stands there? Jigga what?

Why haven’t we noticed this, people? I mean, I recognize that Crabbe and Goyle aren’t exactly fan favorites, but shit. Their relative roles have been completely altered. What are they now? Cos I sure as fuck don’t know.

Lest we forget: Draco curled up, whimpering and moaning (aslkjfsdf). Aside from giving me the shivers, this further reaffirms my image of Draco as a complete bottom. I also think he likes the taste of blood, but that may be due in part to my vampire!Draco kink. Um. What.

I gave some thought to George’s swollen lip as compared to Harry’s almost complete lack of injury. In the fight!wank fic, I explain this as Draco getting in one good hit. I pondered the thought of Harry being so involved in beating Draco to a pulp that he accidentally swung back and elbowed George in the face, but you know. Had to give Draco something. And I like the idea of Draco being perfectly willing to hit a Weasley, but becoming defenseless in the face of Harry’s rage. *squirms* You may think this is a thoughtful essay, but really it’s just another run-down of my many kinks. Mmmyep.

Harry and George turned on their heels and marched off the pitch, both panting, neither saying a word to the other. The howling and jeering of the crowd grew fainter and fainter until they reached the Entrance Hall, where they could hear nothing except the sound of their own footsteps. Harry became aware that something was still struggling in his right hand, the knuckles of which he had bruised against Malfoy's jaw. Looking down, he saw the Snitch's silver wings protruding from between his fingers, struggling for release.

HAHAHAHAHA. I’m sorry. I really love that Harry’s only injury is on his knuckles. That are bruised. From MALFOY’S JAW. Ahahahahaha. God that’s perfect.

And panting! Hmm. Yes. *pervs* I like to think that the jeering in the crowd were the girls who were like hit him harder! Beat him, Harry! Take it off! Which girls, you ask? Why, Mary Sue Slytherin and her shiny-haired friends, of course. *cough*

Of course he’s still holding the Snitch. Goddamnit, JKR. <3!!

STRUGGLING FOR RELEASE. I’m sorry, that phrase deserves its own paragraph. Look at it. Struggling for release. Protruding from between his fingers. Hello, erection metaphor. Erection metaphor, do you copy. The Snitch, crushed in his hand as he fought, and now desperate for release. THIS IS SUCH A FUCKING METAPHOR FOR SEX AND ORGASM, PEOPLE. JESUS H. CHRIST WILL SOMEONE BACK ME UP HERE.

*breathes* Because see, he held it in his hand, clutched tightly as he pounded Draco. Harder and harder, every bit of him that he could reach. Pounding him until, what? What if no one had stopped him? Would he have beaten Draco until he was in tears, unconscious, dead? Until the fury in him, the anger and sweat and bone-snapping tension all built and built until he couldn’t even breathe, couldn’t think, could do nothing but pant and gasp and fall limp down onto Draco, fingers uncurling and releasing the Snitch, letting it flutter back into the sky as he shuddered and shook and tried to remember how to breathe again?

Struggling for release. That’s what Harry was doing as he pummeled Draco, and that’s what he continues to do throughout the rest of the book. Struggle for a release from the tension that’s plaguing him. Because he never lets the Snitch go, not really. It’s no wonder he’s so goddamned bitchy all the time.

So what’s the obvious conclusion to reach here? Harry needs to get off, and Draco needs to be involved in that process. Preferably on his knees.

addictedkitten.livejournal.com/53157.html

@темы: Ссылки, Цитаты

---

Because you know, there is not one character in the entire series who strikes me as having "Doomed To Die In Book Seven" stenciled across his forehead quite so blatantly as Draco Malfoy. He's ducking the vulture droppings even as we speak. Whether he's getting a last-minute redemption or not, whether he's going at his father's hands or Harry's or Voldemort's or even his own, whether he will wind up spending the next three volumes irritating me by being a profoundly unsatisfying (IMO) foil to Harry, or whether he will finally be given something a bit more interesting to do with himself, whether he will degenerate into a pathetic whining SYCOPHANTic villain's sidekick, or whether he will finally get something on the ball and manage to do something right (or at least manage to do something wrong, but with some degree of competence) for a change, whether he's going to outlive his father or not, that is one thing that I do feel sure of.
He's dead, James.

Draco Malfoy Is Ever So Lame. Yet Sympathetic. And Dead, Too.




ну что ж, я рада что этот прогноз оказ-sя неверен

@темы: Ссылки, Цитаты

---

4dw.net/marguerite/wayfarer.html

I wasn't worried that you'd get hurt or lost. I was just worried that you were drunk and miserable.


I ain't civilized, kid. Get used to that.


No, I didn't have to wear a bow on my butt, thank you for the image. Jean didn't have bridesmaids, just Ororo, and the Professor stood up for Scott. Well, not STOOD up, but you know what I mean

5/24
Kid, you okay?

6/17
I contacted Xavier two weeks ago, asking about you because I was worried. If you're not dead, let me know

6/18
Want me to kill him for you?

It's a waste of energy, but thanks for the thought.

I don't cry as much as I did when it first happened. It's funny, but maybe it was just as well that we never did get to touch a whole lot. When you don't have it, you never miss it, right?

6/26
You're not going to be 18.

***
6/26
Dear Logan,
AM SO!
Marie, mature

You'll always be the hardass who threw me out of his truck and I'll love you for the rest of my life.

Dear Logan,
You're so full of shit I'm surprised it doesn't ooze out when your claws extend.


8/12
You know which one I pick. You have me inside your head, remember?

@темы: Ссылки, Цитаты

---

25 stories Penknife never wrote about the Marauders
/A brief summary of 25 stories I resisted writing for the fanfic100 challenge. All prompts swiped from the fanfic100 chart/

2. Middles

"Well, they all already know what happens in the books," Sirius said, "so why don't we just have sex?"
"Oh, for the love of--"
"It's that or do the part where I'm in Azkaban and you're bitter and unemployed."
"Well, when you put it that way," Remus said, and took his shirt off.

5. Outsides

"Why does everyone always write me as the girl?" Remus asked.
"You look sort of fragile," Sirius said. "Oh, fuck, oww!"
Remus dusted off his knuckles. "That felt good."

9. Months

"You know, based only on fanfiction, you would believe that pregnancy lasted approximately ninety percent of a woman's life," Lily said. She stared down at her belly. "Not that I'm not appreciating the miracle of life, here, but ..."
James looked at her hopefully. "We could have sex."
"I was thinking more of having had a career or something," Lily said. "You know, so that my life does not consist of 'was Head Girl, had sex with James Potter, had baby, died.'"
"It could be really good sex," James said.
Lily sighed.

10. Years

Azkaban was very unpleasant.
"They already know that," Sirius said. "Can this be a story about sex?"
The author sighed.

14. Green

"Slytherins suck," Sirius said.

"If this is that sort of story, I don't want to watch," James said.

"I wasn't talking about sex!" Sirius said. "For once."

Severus sighed.

18. Lovers

"We are the canon couple here," Lily said, looking up from the tangle of blankets in which she and James were watching the stars from the top of the Astronomy Tower. "Shove off, you two."

Remus and Sirius sighed.

19. Family

"James, you're just like the brother I never had," Sirius said, throwing an arm around James's shoulders.

Regulus sighed.

24. Too Much

"Well, now I've had sex with you, and James, and James and Lily, and Severus, for some reason, and my younger brother, and half the Quidditch team." Sirius frowned. "I'm almost starting to get a little tired of the whole thing."

Remus shrugged. "It's that or do the part where you're in Azkaban and I'm shagging random strangers in bars."

"Right," Sirius said, and took his shirt off.

******************************************

Her gloved hand tightens around him and she bends her head and bites him through the fabric of his shirt. He feels himself losing it and tries to kiss her, his lips only brushing her hair. He struggles up against her, feeling her warm breath against his cheek, and it's only when her lips touch his skin that he feels himself come.

"Oh, God," he says, "oh, God --"

"You'd let me do just about anything, wouldn't you?" There's something just a little scary in her voice. She puts her hand on his chest, and he isn't sure he could get up if he wanted to; he's dizzy, his head spinning. "But I guess you've always liked playing with fire."

"That's not what I like," he says, but her hand is sliding into his pocket; she pulls out the lighter he's started carrying there and holds it up like it's evidence. She flicks on the flame and lowers her hand, too close to his body. He's afraid his shirt will catch fire. He can feel the heat against his skin.

"You never did this before?" she asks.

The heat is like a burning hand pressed against his stomach. He's pretty sure that if he says "No" she'll press her lips against his skin and breathe him in until she knows.

He kind of wants her to, even though he knows she'd feel guilty about hurting him, and that would make things weird between them. Maybe weirder than if he just tells her. It's not like when he did it with John it was sex. It's not like it meant anything. It was really an accident.

The heat against his skin is starting to hurt, and all at once the flame freezes; he didn't mean to do that, either. Rogue pulls the lighter away, looking suddenly stricken. She lifts the back of her hand to her mouth. "I'm sorry. Did I --"

"You didn't hurt me," he says, although she did. It's not the first time.

***************************************************

She's trying to figure out what things mean from how they look, like making sense of the fragments of other people's memories she's left with when she touches their skin.


There are people at the edges of the picture, hands or shoulders cut off because Jean's not looking at them

There's the professor, reaching down a hand for something--an ornament? She can just see his profile, most of his body cut off by the frame. He's kind of smiling but there's something in his eyes that's wrong, and she doesn't know why. He's looking at …, but she can't see enough to understand. The pictures don't really say what's important.



"I don't have to win," Bobby had said, and what the fuck could Pyro say to that?


He probably thinks they're all about him, like his story isn't anybody else's. If he told her about them there'd still be things that got cut off by the frame, all the things he didn't see. But maybe it's worth getting him to anyway; she doesn't really think a picture is worth a thousand words.

@темы: Ссылки, Цитаты

---

Поэзия должна быть как яблоко -
свежая, сочная, аромат тонок.
Женщина должна быть как поэзия -
свежая, сочная, аромат тонок.
Жизнь должна быть как женщина -
свежая, сочная, аромат тонок.
Запахи не повторяются - они присутствуют.

Руслан Бажин

@темы: Ссылки, Цитаты

---

למחוק א"כ
Гамлетище: В.Шекспир в переводе К.И.Чуковского
Маленькие дети!
Ни за что на свете
Не ходите в Данию
В Данию гулять!
В Дании убийства,
В Дании злодейства,
В Дании трагедии
У каждого семейства!
Будут вас травить,
Призраком пугать,
Не ходите, дети,
В Данию гулять!

* * *

Но папочка с придворными
Уснули вечерком,
А дядя Клавдий к папочке
С бутылочкой бегом.

Вот он медленно к папе подходит,
Яд смертельный в бутылке разводит,
Прямо в ухо, прямо в ухо заливает!
И бегом в свои покои убегает!

Папа в муках умирает,
Грустно музыка играет.
Вот так дяденька,
Добрый дяденька! Дядя маму вызывает
И к сожительству склоняет!
Вот ведь, дяденька,
Милый дяденька!

В свои руки власть хватает
И на троне восседает!
Вот, блин, дяденька!
Экий дяденька!

Плачет Гамлет по отцу,
Скачут слуги по дворцу:
Слезы по полу текут,
Люди с тряпкою бегут!

А мамаша-то, мамаша!
Позабыла про папашу!
Одного б только милого Клавдия
Целый день целовала да гладила.

Полюбила как коза,
Растопырила глаза!
"Что такое, почему
Гамлет грустный, не пойму!"

* * *

Но случился в Эльсиноре
Шум и гам.
Бродит призрак в Эльсиноре
По ночам!
Храбрых стражников пугает,
На убийство намекает,
Хриплым голосом кричит,
А из уха яд торчит!

Стражник на посту стоял,
Привиденье увидал.
«Куд-куда! Куд-куда!
Ты откуда и куда?!»

Только Гамлет не боится
Мертвеца,
Рядом с призраком садится
У крыльца.
Начинает с ним беседовать
Да про смерть отца выведывать.

Призрак папы говорит:
«Брат мой мать твою едрит!»

* * *

А на троне, а на троне
Клавдий весело сидит
И народу и народу
Улыбаясь, говорит:

— Проходите-раздевайтесь,
Я вас пиром угощу!
И о бракосочетаньи
С королевой извещу!
Тут-то гости прибегали,
Все бокалы выпивали.
А английские послы
Напилися, как ослы:
Нынче Клавдий с королевой
Поженилися!

* * *

К замку Эльсинору
Ехали актеры.
Тара-ра, тара-ра,
Развлеченье для двора!

Гамлет сразу в гримерку заходит
И коварные речи заводит:
— Покажите-ка, актеры,
Спектакли!
Чтобы Клавдий и Гертруда
Заплакали!
Чтоб убийства они устыдились,
Чтоб сквозь землю они провалились!
Нам не надо Шоу Бернарда,
Коляды и Мольера не надо!
Нам не надо «Трамвая желания»,
Покажите нам кровь и страдания!
Нам не надо ни Отелло, ни Яго,
А сыграйте нам «Убийство Гонзаго».

Вот актеры на сцене играют
И Гонзаго на бис убивают.
А Гамлет помешанный в ложе сидит,
На дядю и маму он зорко глядит.

Смотрит дядя на артистов —
Ай-яй-яй!
Видит, что-то тут нечисто,
Ай-яй-яй!
Кто артистам рассказал,
Рассказал,
Как он брата убивал,
Убивал?!

А пьеса все дальше,
А пьеса все круче,
А в пьесе король
Самозванцем замучен!

Говорит тогда Клавдий Полонию:
«Надо принца отправить в колонию!
Что-то Гамлета сильно заносит,
Может быть, он от армии косит?

Я ведь, если захочу,
Даже денег заплачу!
Надо Гамлета везти,
За границей извести!»

* * *

Но вот, поглядите!..
А, нет, погодите...

* * *

Королева выходила
И сыночку говорила:
«Стыдно Гамлету реветь,
Ты же принц, а не медведь!»

Как он кинется на мать
Как давай ее ругать!
За предательство и похоть,
За измену упрекать:
— Погляди-ка на себя,
Ай-яй-яй!
Что за похоть у тебя,
Отвечай?!
Только вдруг из-за ковра
Донеслося: та-ра-ра!
Гамлет весь насторожился,
За оружие схватился.
Достает он вдруг топор
Из кармана.
Разрубает им ковер
Из Ирана!
Тут какой-то старичок,
Старичок
Вскрикнул, умер и молчок,
На бочок!

Слуги задрожали,
В обморок упали.
Стража от испуга
Скушала друг друга.

Бедный Йорик
Помер от колик.

А Офеля, вся дрожа,
Так и села на пажа!

* * *

Ах, Офелия-душа,
Будто нимфа хороша!
Будто нимфа, будто нимфа,
Будто нимфа хороша!

Нимфа к озеру пошла,
Нимфа смерть свою нашла.

Вот по озеру Офелия плывет,
Вся раздулась, будто старый бегемот!

Ох, нелегкая это работа —
Доставать из воды бегемота!

За Офелией ныряли —
Буль-буль-буль!
Из воды ее достали —
Буль-буль-буль!
Стали в саван ее заворачивать
И ногами вперед поворачивать.
Положили тут Офелию на воз
И галопом, и галопом — на погост!

А на кладбище могильщики поют,
Из могилы старый череп достают.
Ну и череп, вот так череп,
Замечательный!

Гамлет череп тот берет
И такую речь ведет:
— Может быть, уже не быть? —
Говорит.
— Может быть, ещё пожить? —
Говорит.
— Может быть, пойти в кровать?
И в кровати лечь поспать?
И во сне увидеть что-то?
Ох и трудная работа
Принцем быть! —
Говорит.

А Лаэрт, что Офелии брат,
Страшной смерти сестрицы не рад!
Разыгрался, расшалился
И в могилу провалился!
И кричит, и ревет, как медведь,
Я с Офелией хочу умереть!
Я того, кто с нею был, не прощаю,
Я того, кто с нею был, повстречаю!
Я его на дуэль позову,
На дуэли ему пасть я порву!

Не стерпел
Гамлет,
Заревел
Гамлет,
И на злого врага
Налетел
Гамлет!

Вот рапиры взяли в руки —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
Фехтовали по науке —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
Друг на друга — оп! — надвигаются!
Друг от друга — вжик! — разбегаются!

А Лаэрт-то не шутит!
Перед Гамлетом шпагой отравленной крутит.
Шпагу острую Гамлету в тело вонзает,
И в Гамлета яд попадает!

Гамлет даром, что принц, а не хнычет!
Он в Лаэрта шпажонкою тычет!

Подбегает он к врагу,
Шпагу подменяет
И ему на всем скаку
Сердце протыкает.

Сразу стали соперники корчиться:
Помирать-то, конечно, не хочется!

Вот Лаэрт лежит, преставляется,
Ну а Гамлет не унимается!

Умирая, холодея,
К королю он подскочил
И злодея,
И Клавдея
Острой сталью замочил!

Он пронзил его отравленной шпагою,
Как рулон с туалетной бумагою!

А Гертруда-то, Гертруда
Дорвалася до сосуда!
И глотает, и лакает
Ядовитое вино.
И не знает, и не знает,
Что отравлено оно!

Гамлет криком кричит:
«Ты не пей вина!»
А Гертруда молчит —
Умерла она.

Ах, отравлено вино,
Да-да-да!
Королеве не смешно,
С ней беда!..

И сказала скалка:
«Мне Гертруду жалко».
И сказала чашка:
«Померла, бедняжка!»
И сказали ложки:
«Протянула ножки!»
И сказали утюги:
«Яд подсыпали враги!»

Много крови тут пролито...
Вызывайте Айболита!
Потому что Айболит
Всех героев исцелит!

Вдруг откуда ни возьмись —
Из-за плюшевых кулис,
Выбегает Айболит
И смеется, и кричит:
"Привет эльсиноровым жителям!"

И те, кто собрался уже умирать,
Вскочили и весело стали плясать!
"Да здравствуют, здравствуют все доктора!
Приехал, приехал! Ура! Ура!"
И бежит Айболит к королеве,
Операцию делает в чреве.
То-то рада, то-то рада
Королева, принца мать!
Нету яда, нету яда!
Можно прыгать и скакать!

И бежит Айболит за Полонием,
Исцеляет его благовонием.
Айболит в него касторку вливает,
И Полоний на глазах оживает!

А доктор Лаэрта украдкой
Угощает большой шоколадкой,
А Гамлета гоголем,
Гамлета моголем,
Гоголем-моголем,
Гоголем-моголем,
Гоголем-моголем потчует!

А утонувшей Офелии
Отвязал он от ног две гантелии.
И развязная девица начинает шевелиться,
И пускает пузыри
Ти-ри-ри, ти-ри-ри!
Штуки три!
Вместе с Гамлетом Офелия пляшет
И тяжелыми гантелями машет!

И бежит Айболит к самозванцу,
И делает клизму поганцу.
И Гильденстерну,
И Розенкранцу,
И Фортинбранцу!

А для полного счастливого конца
Вызывает доктор призрака-отца!
Ухо ваткой прочищает,
С того света возвращает,
Папу за руку берет
И на трон его ведет!
«Я тебя освободил
И злодея исцелил.
А теперь, как говорится,
Предлагаю помириться!"

И с убийцей король побратались
И друзьями навеки остались!
И пошли они смеяться,
И плясать, и баловаться!
И смеются, и хохочут, заливаются,
Так, что в Дании дома сотрясаются!

И суровые стражники пляшут
И большими алебардами машут!

Бедный Йорик прикатился кувырком,
А за ним и все могильщики бегом!
И смеются, и хохочут,
Будто череп им щекочут!

Тут Горацио вприсядку пошел
И запрыгал, и запрыгал, как козел!
До софитов он подпрыгивает,
Добрым зрителям подмигивает:
«Ах вы зрители,
Вы ценители,
Вы в ладоши нам похлопать
Не хотите ли?!»

А какой-то режиссер-мужичок
По стаканам разливал коньячок.
Тара-ра, тара-ра!
Пляшет труппа до утра!
Нынче «Гамлета» в театре
Поставили!

© 2004 «Красная бурда»
.Польти предложил 36 сюжетов, к которым сводятся известные пьесы. Многочисленные попытки дополнить этот список, только подтвердили верность исходной классификации основных (или бродячих) сюжетов, а именно:

Мольба
Спасение
Месть, преследующая преступление
Месть, близкому за близкого
Затравленный
Внезапное несчастье
Жертва кого-нибудь
Бунт
Отважная попытка
Похищение
Загадка
Достижение
Ненависть между близкими
Соперничество между близкими
Адъюлтер, сопровождающийся убийством
Безумие
Фатальная неосторожность
Невольное кровосмешение
Невольное убийство близкого
Самопожертвование во имя идеала
Самопожертвование ради близких
Жертва безмерной радости
Жертва близким во имя долга
Соперничество неравных
Адъюлтер
Преступление любви
Бесчестие любимого существа
Любовь, встречающая препятствия
Любовь к врагу
Честолюбие
Борьба против бога
Неосновательная ревность
Судебная ошибка
Угрызения совести
Вновь найденный
Потеря близких

Но есть и альтернативное мнение:

"Историй всего четыре. Одна, самая старая - об укрепленном городе, который штурмуют и обороняют герои. Защитники знают, что город обречен мечу и огню, а сопротивление бесполезно; самый прославленный из завоевателей, Ахилл, знает, что обречен погибнуть, не дожив до победы. Века принесли в сюжет элементы волшебства. Так, стали считать, что Елена, ради которой погибали армии, была прекрасным облаком, виденьем; призраком был и громадный пустотелый конь, укрывший ахейцев. Гомеру доведется пересказать эту легенду не первым; от поэта четырнадцатого века останется строка, пришедшая мне на память: "The borgh brittened and brent to brondes and askes" [Эта строка на средневековом английском языке значит приблизительно следующее: "Крепость, павшая и стертая до пламени и пепла". Она - из замечательной аллитерационной поэмы "Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь", которая сохраняет первобытную музыку саксонской речи, хотя и создана через несколько веков после завоевания Англии под предводительством Вильгельма Незаконнорожденного]. Данте Габриэль Россетти, вероятно, представит, что судьба Трои решилась уже в тот миг, когда Парис воспылал страстью к Елене; Йейтс предпочтет мгновение, когда Леда сплетается с Богом, принявшим образ лебедя.
Вторая, связанная с первой, - о возвращении. Об Улиссе, после десяти лет скитаний по грозным морям и остановок на зачарованных островах приплывшем к родной Итаке, и о северных богах, вслед за уничтожением земли видящих, как она, зеленея и лучась, вновь восстает из моря, и находящих в траве шахматные фигуры, которыми сражались накануне.
Третья история - о поиске. Можно считать ее вариантом предыдущей. Это Ясон, плывущий за золотым руном, и тридцать персидских птиц, пересекающих горы и моря, чтобы увидеть лик своего бога - Симурга, который есть каждая из них и все они разом. В прошлом любое начинание завершалось удачей. Один герой похищал в итоге золотые яблоки, другому в итоге удавалось захватить Грааль. Теперь поиски обречены на провал. Капитан Ахав попадает в кита, но кит его все-таки уничтожает; героев Джеймса и Кафки может ждать только поражение. Мы так бедны отвагой и верой, что видим в счастливом конце лишь грубо сфабрикованное потворство массовым вкусам. Мы не способны верить в рай и еще меньше - в ад.
Последняя история - о самоубийстве бога. Атис во Фригии калечит и убивает себя; Один жертвует собой Одину, самому себе, девять дней вися на дереве, пригвожденный копьем; Христа распинают римские легионеры.
Историй всего четыре. И сколько бы времени нам ни осталось, мы будем пересказывать их - в том или ином виде."
(Х.Л.Борхес. Четыре цикла)

@темы: Ссылки, Цитаты